> Перейти на ГЛАВНУЮ Елена АндреяноваОпубликовано: 13.7.2017
Балерина пытается воспроизвести один из моментов сцены безумия. Бот тут и восхищает ее невероятная естественность, хотя перед фотокамерой приходилось позировать подолгу, по нескольку минут.
Замечательно и другое. Балерина, которую подчас упрекали в мало выразительной мимике, фотографируется в сцене, где необходимо проявить, прежде всего, талант актерский. Интересен и костюм. Платье с цветным корсажем и с фартучком уже напоминает те, в которых появляются современные исполнительницы. На голове венок из виноградных листьев. Деталь, от которой отказались в современном балете в связи с переменами в хореографии. Жизели вершит новая героиня. Мне не очень доверяли, я просила поставить балет весною, обещая работать весь пост. Жизель мои коньки, скажет артистка позже в интервью корреспонденту. Петербургской газеты. А современник, видевший. Павлову в спектакле, писал в газете. Биржевые ведомости. Каждый раз, когда я вижу эту чародейку мимики, пластики и танца в положении трагической. Жизели, я не могу удержаться, чтобы не сказать о ней несколько слов, ибо с каждым разом артистка эта совершенствуется и с новой властью овладевает зрительным залом.
Вчера, например, не было зрителя, которого незахватили бы игра и танцы.
На сцене не было. Жизель, наивная и трогательная в своей чистой любви. И в зеленом царстве виллис не было танцовщицы, а была легкокрылая тень, воздушная и мечтательная, как эфемерида, ожившая ночью и исчезнувшая на рассвете с первыми розовыми лучами всходившего солнца. В чем же собственно тайна этого замечательного, исключительного таланта. Да, именно в гармонии. В слиянии отдельных моментов в одно целое, из которого рождается художественный образ. Здесь не приходиться говорить ни о внешнем, чрезвычайно стильном образе, ни о техническом совершенстве хорео графической стороны роли, в которой полностью, с редким художественным чутьем уловлен внутренний стиль эпохи, здесь нужно говорить о таланте. Повидимому, Павлову не смущала фотокамера когда рассматриваешь снимки, видишь, что она всегда в образе, ее позы и движения всегда имеют определенную эмоциональную тональность. По фотографиям можно представить себе, как. Павлова выглядела в эпизоде безумия первого акта и в сценах второго.
Но вот что характерно у. Павловойвил лисы на устах улыбка, улыбка счастья от осознания своей освобождён ности от земных пут, осознания своего духовного возмужания, и удивительная иллюзия полета даже в статичной позе. Она исполняла заглавную партию, когда в году, после сорока двух лет забвения, Жизель была показана в. Опера силами труппы. Комедия иллюстре писала. Жизель была знаменитым французским балетом из числа тех, которые доставляли наслаждение отцам и который теперь русские возвращали в самой чистой традиции, на какую способны лишь они одни. Карсавина большой художник, и это она доказала в сцене сумасшествия. Карсавиной в простоте, искренности, в правдивости переживаний, без малейшего штриха подчеркивания, нажима. Карсавина символ беззвучного стона страданий. 
Своим обликом. Спесивцевой больше напоминает первую. Тальони, чем первую. Такие изображения в полной мере соответствуют тому, что очевидцы видели на сцене. Спесивцева с первого выхода. Жизели готовила зрителя к катастрофе. Она любит, и это грозит ей тяжкой карой. Она борется за любовь, и этим обречена на гибель. Спесивцевой, широко раскрытые в начале первого акта, закрывались к его финалу. По сцене блуждало одинокое, сломленное потрясением существо. Спесивцева танцевала, полузакрыв глаза, словно не смела взглянуть на происходящее вокруг. И красота ее героини нарастала, по мере того как усиливалась борьба.
Только не свое, а чужое, пишет ЮСлонимский об исполнении балериной роли. Жизель не только не исчезла из балетного репертуара, но наоборот, советская сцена выдвинула целую плеяду великолепных исполнительниц заглавной роли. Одной из первых среди советских артисток в роли. Люком замечательная танцовщица, солистка. Ленинградского театра оперы и балета имени. Ее трактовка этого образа стала своего рода путеводной звездой, которая освещала пути поисков балерин последующих поколений. Случилось это в году. Ее товарищ по сцене. Михайлов в своей книге. Молодые годы ленинградского балета, подробно анализируя ее трактовку, отмечал. Жизели налет рока, трагизма, обреченности. К тому времени, когда в этой партии вышла на сцену юная. Дудинская, трактовка. Люком уже прочно утвердилась. Как ни различны были индивидуальности, у начинавших жизнь в искусстве талантливых танцовщиц имелся единственный пример перед глазами, и под его воздействием формировались концепция этого образа. Со временем каждая посвоему совершенствовала рольмарта года в. Жизели впервые танцевала юная. Конечно, образ у балерины, которой едва минуло двадцать два года, только начинал складываться, но уже тогда современник отмечал, что в. Уланова нашла свою тему тему любви, доверчивой, преданной и простой, и в то же время столь сильной, что убить ее не может ничто. Роль совершенствовалась и обогащалась артисткой в течение всей ее сценической жизни без малого тридцать лет. Через тридцать шесть лет после этого дебюта. Сергеевны замечательный режиссер Юрий. Завадский писал Я видел в роли. Жизели многих прекрасных танцовщиц, но при этом никогда не переживал того, что бывало со мной всякий раз, когда. Частности сливаются в единое и нерасторжимое целое. Улановой жила таким обостренным чувством счастья, так ценила, так длила каждое его мгновение. Но это не было опьянение любовью ее. Жизель знала цену счастью и именно поэтому была полна предощущений надвигающейся беды. Свет и тень, полнота бытия и обреченность, наконец, прошлое, настоящее и будущее движение времени все это удивительно совмещалось в образе, созданном. Семенова показала свою. Жизель апреля года. О том, какой была трактовка этой партии замечательной балериной, СИванова в книге, посвященной ей, пишет. Жизель в исполнении. Семеновой это драма обманутого доверия, внезапного крушения мира, воздвигнутого доверчивой душой, окрыленной любовью. В таком истолковании романтического образа сказалось глубоко национальная природа семеновского искусства, если, конечно, понимать под национальным не внешние признаки манеру поведения или костюм. Семенова безукоризненно передавали все оттенки французского стиля и характера. По своему внутреннему существу семеновская. Жизель была истинно русским образом. Жизели исконно русская тема. Советские балерины. Вячеслова, Наталия. Тимофеева, Екатерина. Максимова, Наталия. Бессмертнова, выступая в этом старинном билете, создавали образ. Жизели, согласно своей творческой индивидуальности, характеру своего художественного мышления, своего понимания роли. Родилась целая галерея портретов героини, вылепленных артистками советской сцены, портретов, каждый из которых прекрасен и неповторим. Вот, к примеру, Жизель. Колпаковой представительниц одной ленинградской школы, воспитанниц одного педагога. Агриппины Яковлевны. Вагановой, солисток одной труппы балетной труппы. Ленинградского театра оперы и балета имени. Веселы и легки па простодушной. Жизели первого акта одноименного балета. Дудинская так легко отлетает от земли, что ее. Жизель напоминает мотылька, порхающего на солнце у опушки леса. Не замутнённая ничем девичья душа, доверчивая и нежная. Но вот во втором акте. Жизель среди виллис и сама уже виллиса. Меняется весь характер движений. Дудинской, потому что изменился характер героини. Теперь она имеет могучую власть и пользуется ею, чтобы спасти любимого. В ее позах величие прощения, в ее полетах отрешенность от жестокой жизни, писал о. Дудинской критик ЮГоловашенко.
В Жизели. Колпаковой иные краски, иные нюансы. Ясноглазая, на редкость изящная в своей внутренней непринужденности девушка предстала как воплощение духовной гармонии, нравственной цельности, чистоты. И было бы неверно относить эти краски лишь к тем или иным эпизодам балета, пытаться разъять этот радостный спектр. Он привлекателен именно слитностью и обретает наибольшую силу воздействия, когда. Жизель принимает танцевальную позу и далее в права вступает поэзия легких арабесков, плавных глиссадов поистине солнечного аллегро. Второй акт естественно вытекает из первого подлинная человечность торжествует победу над вероломством, жестокостью, злом. Колзаковой аллегро, то второй большое адажио, отмечает балетовед. Новые интонации в характер. Тимофеева, которая, пишет. |
